А я могу лишь отводить взгляд, изо всех сил стараясь не заорать от ужаса.

Сильно пахнет кровью. Свежепролитой кровью. Черт возьми, мне страшно, как мне

страшно, Господи…
Здесь… есть что-то. Нечто. И как только я покажу, что проснулся, мне тут же

настанет пиздец. Я сдохну, сдохну и никто не придет на помощь. Я уже думал над

тем, как можно спастись – но единственный выход – это бежать, изо всех сил бежать

на улицу. Орать, вопить, звать на помощь. Надеяться, что меня хоть кто-то услышит.

Хоть соседи. Кто угодно. Шансы не велики, но если я останусь тут, то мне пиздец,

наверняка. Оно ждет. Ждет, когда я проснусь. Когда я увижу его «шедевр».
Но мне надо начать с самого начала.
Часа три назад я проснулся от криков. Кричали дома. Здесь. Я встал и пошел

проверить что за дела, но по пути понял, что хочу ссать. Блядь, надо ведь было

пойти и проверить, что за шум, но нет, поссать же важнее! Оно меня могло убить, в

любой момент. Но, в общем… короче, когда я вышел из туалета, то… ковер был весь в

крови. Я дал стрекача до своей комнаты, трясясь от ужаса как девченка и спрятался

под одеялом, пытался заснуть опять, уверяя себя, что все это просто сон, просто

странный сон.
Потом… потом я услышал, как открылась дверь моей комнаты. Я украдкой выглянул из

под одеяла, чувствуя себя как напуганным до смерти пятилетним пацаном. Я увидел, я

увидел как что-то втаскивало тела моих родителей в комнату. И это не было

человеком, блядь, не было! Что-то голое, безглазое и безволосое, с походкой

пещерного человека, ссутилившееся под весом мамы и папы… Вот только это что-то

было умнее любого пещерного человека. И оно понимало, что делает.
Отец… отца оно усадило на пол, оперев на кровать и развернуло его голову ко мне

лицом. Маму оно усадило на стул. Как и отца – лицом ко мне. Потом… потом оно

начало тереть ладонями по стене, рисуя кровью пентаграмму, ебаную чертову

пентаграмму в круге! Тварь расстаралась на полную, рисуя этот шедевр… В завершение

она написала что-то на стене, какое-то послание, но было слишком темно, я не мог

это прочесть.
А сейчас эта тварь сидит у меня под кроватью и выжидает, блядь, выжидает!!!
Мне страшно. Мне страшно. Блядь, как же… как же… глаза привыкли к темноте.

Понимаете? Я могу прочесть, что там написано, но не хочу, не хочу, потому что даже

просто подумать об этом – это пиздец. Но я чувствую, что должен увидеть это.

Должен увидеть. Перед смертью.
И я смотрю.
«Я знаю, что ты проснулся»