Песня пяти ветров (глава 13)

Оглавление

Предыдущая глава

Следующая глава

Прощание

"По-настоящему прощаемся мы только в миг смерти" - Пожиратель Грехов.

За стенами Ноуравинда опускалась ночь. Шёл третий час прощального пира в честь лорда Ренгарда. В залах горной крепости не горело ни одного огонька. Лишь просторная трапезная была наполнена людьми. В трех очагах ревело пламя, сжигая огромные бревна и выплевывая горячие искры. Под сводами плавала дымка, пахло жареным мясом и хмелем. Серые каменные стены были увешаны стягами: белыми львами Горных Архонов, золотыми спиралями короля и лиловыми рунами льда в память об ушедших лагхарах. Четыре длинных дубовых стола стояли по краям комнаты. Слуги и дворня сидели на вытянутых скамьях, поднимая кубки за здоровье королевской семьи. Повсюду слышался стук оловянной посуды, смех и громкие возгласы. Люди развлекались выпивкой и байками о битвах, любви и охоте.

У господского помоста было приставлено три высоких кресла. Среднее, похожее на трон и украшенное резьбой в виде львиных голов, пустовало. Второе, поменьше, стоявшее по левую руку от первого, было занятно высоким мужчиной с туго стянутыми сзади волосами древесного цвета. Его лицо, похожее на каменное изваяние с серыми льдинками глаз, сейчас весело осматривало зал.

Третье, что не уступало в размерах второму, стояло по правую руку от среднего. В нем устроился светловолосый юноша с красивым лицом и ясным взглядом голубых глаз. На нем был бело-синий дублет с серебряным тиснением, и легкая волчья накидка. Рядом с ним, на лавке, сидел парнишка с черными как смоль волосами и острыми стальными глазами, которые напряженно выхватывали из толпы разные лица.
-Мильтор, успокойся. - тихо сказал светловолосый. - Он скоро придет.
-Прошу прощения, милорд. - отозвался юноша, названный Мильтором. - Но пир давно начался, а правителя Ренгарда все еще нет. Я начинаю беспокоиться.
-Он будет здесь. - вдруг заговорил мужчина слева. Он с улыбкой посмотрел на слугу и племянника, взял серебряный кубок, усыпанный сапфирами, и сделал большой глоток. - Мой брат не упустит возможности взглянуть на весь свой двор перед отъездом.
Сделав еще глоток, мужчина с каким-то презрением отставил кубок в сторону.
-Никогда не любил здешнее вино. - весело ответил он на удивленный взгляд Мильтора. - Слишком легкое. На севере не умеют выдерживать виноград. Здесь хороша медовуха и черный эль.
-А в Самарканде вино хорошее? - с любопытством спросил светловолосый юноша.

Мужчина рассмеялся.
-В Самарканде хорошие шлюхи.
-Дядя! - улыбнулся парень.
-А что? Ты уже достаточно взрослый, чтобы знать про жриц любви. - серьёзно ответил мужчина, но в глазах его сверкнули озорные огоньки. - И про достойное вино.
-А что там еще, в Самарканде, сир Экордж? - вдруг спросил Мильтор.

Для крестьянского мальчишки он был слишком любопытен. Ренгард не раз замечал это, когда слуга его сына задавал лорду множество вопросов про Альбион.

-А ты, видит Аво, хочешь там побывать?

Слуга смутился, и ответил, опустив глаза.
-Нет, но... Мне хотелось бы... Узнать про него... Простите, сир.

Экордж рассмеялся.
-Нечего прощать. Любопытство не порок. Но может им стать. Оно толкнуло меня уехать в столицу, когда я был нужен здесь, на севере. А что ты молчишь, Уэллоу? Ты не хотел бы узнать про Самарканд?

Юноша справа улыбнулся и осушил кубок, а потом ответил, понизив голос.
-Мне куда больше хочется увидеть Аврору. Правда, что там нет ни снега, ни травы, ни деревьев - только песок?

Рыцарь взял щепотку соли и кинул ее в воду, а затем сделал глоток, посмотрев в сторону дверей.
-Правда. - наконец сказал он. - Аврорианцы живут рыбалкой и охотой. Они могут часами молиться в своих храмах, но воины из них отвратные. Шайки пустынников устраивают налеты на их города и убивают всех, кто не успел спрятаться. В Самарканде все иначе. Тамошние жители востока столетиями защищают свою землю от обитателей Черной Долины.

В глазах Уэллоу появилось любопытство.
-А кто они, эти обитатели? - спросил он.
-По сути, такие же самаркандцы. Только более дикие. Они живут на юге, в бесплодной пустыне. У них нет правителей. Нет городов. Только разбросанные племена. Их жизнь - вечные распри и набеги. Но они готовят просто убийственное пойло.

Он опорожнил чарку и расхохотался. Уэллоу, сам не зная почему, подхватил смех. Мильтор слабо улыбнулся, а слуги просто выпили за Чёрную Долину.

Экордж тепло улыбнулся людям за низкими столами и вдруг, послав племяннику и слуге быстрый озорной взгляд, встал со своего места и высокого поднял кубок. Старый Бильд, оторвав глаза от еды, посмотрел на рыцаря, а за ним последовали и другие. Вскоре в чертоге воцарилась мертвая тишина. Все ждали, что скажет кровный брат лорд-наместника.

Рыцарь обвел взглядом всю залу, выхватив множество знакомых лиц, и заговорил. Его голос звучал подобно колоколу среди молчаливого ожидания.
-Я рад. Рад, что сегодня вижу здесь так много людей. Рад, что те из вас, кого я знал в юности, еще живы. Рад, что Ноуравинд сохранил былое величие и могущество. Рад, что в этот день рядом со мной сидит мой племянник. Рад, что я стою перед вами не как господин, а как друг. Рад тому, что вы тоже рады. Я рад, что вернулся домой.

Его губы коснулись серебряного кубка, и толпа восторженно загудела. Слуги вновь подняли бокалы, но на этот раз пили в честь рыцаря. Бильд, увидевший это, грустно улыбнулся и сел. Он вдруг вспомнил, как смотрел на маленьких мальчиков, что играли в Старом Чертоге у огня. Один постоянно рассказывал, что построит новую замковую башню. Другой все время спорил, доказывая, что нужно строить подземелье. Да, они спорили. Но они были счастливы. Постоянно смеялись. Их глаза светились радостью. Они были детьми. А через пятнадцать лет все кончилось. Кончились мечты. Кончился смех. Кончилась радость. Один исчез из замка, оставив после себя лишь страх и уродливый шрам. Другой навсегда забыл, что умеет улыбаться.

Вдруг старый ключник понял, что зал умолк. Напряженная тишина повисла под его сводами, и лишь размеренный ход часов где-то в глубинах замка разрывал эту звенящую пелену.

Двери, украшенные резьбой огромных львиных голов, распахнулись. В трапезную, с силой наступая на каменный пол, вошел наместник. Сегодня его суровое лицо, скрытое длинными волосами и густой бородой, смотрело прямо и жутко. Огромный меховой плащ, шитый гербами Севера, лежал на его плечах, словно звериная шкура, которую предстояло сбросить. Холодный огонь глаз, острые скулы и черная провареная кожа, в которую был облачен Ренгард, делали его похожим на оборотня, пришедшего из лесной чащи.

Когда умерла леди Анис, лорд Севера стал еще сильнее уходить в себя. Он начал часами сидеть в своих покоях, не обращая внимания на время, голод и жажду. Сначала слуги были безразличны, потом их стало одолевать любопытство, которое вскоре переросло в беспокойство. По замку поползли слухи, которые раздувались грязными сплетнями в тёмных углах кухонь и узких проходах подземелий. Двор наместника шептался о том, что северный Архон в часы уединения разговаривает с призраками, что живут в стенах горной крепости. В конюшнях часто можно было услышать, будто Ренгард взывает к древним, чтобы те забрали его душу и соединили его с любимой. А рыцари ни о чем не думали. Они просто служили и всё. Ведь опасно думать что-то плохое про лорда-оборотня, или слугу Скорма, или духа Ноуравинда. Жизнь наместника была для них слишком большой тайной, чтобы о ней говорить.

Лорд безмолвной фигурой шел вперед между столов. Слуги с почтением и трепетом смотрели на величественный силуэт своего господина, опустив глаза. Но внизу, куда были устремлены их взгляды, было кое-что более удивительное. Белый лев.

Огромный зверь, ростом выше пояса высокого лорда, вышагивал в стороне от Ренгарда. Его лохматая грива ниспадала до пола, а длинный хвост, увенчанный кисточкой, змеей крался за ним. Глубокие голубые глаза льва преданно смотрели вслед Архону, не обращая внимания на лица других людей, застывших в изумлении. Большие пушистые лапы зверя горделиво шагали между людей. Лев, сияющий, словно серебро, казался величественным изваянием среди слуг, склонившихся в почтении.

За белым хвостом, замыкая шествие, появился угрюмый человек. Он был одет в потрескавшийся панцирь из грубой кожи, черные перчатки и сапоги. Его смоляные волосы опускались ниже плеч. Близко посаженные глаза сурово осматривали зал. Лицо его было обезображено оспой и глубокими шрамами, бледными на потемневшей коже, дыхание с хрипом вырвалось из груди. На лосевом поясе мужчины висел такой громадный меч, что достигал высокому наместнику до шеи. Такое оружие впору было носить палачу. Но вошедший не был палачом.

Его звали Берек. Берек Норт. Он поступил на службу в Ноуравинд безземельным рыцарем, а уже через десять лет стал командующим замковым войском. Лорд Ренгард нашел в Норте преданного слугу и отважного воина, хотя многие считали его диким и молчаливым человеком, который в пылу битвы превращался в истинного зверя. Рыцари замка боялись этого человека, который пил только воду, спал не больше пяти часов и засветло обходил все крепостные стены, башни и галереи, проверяя, не уснул ли кто на посту. При нем в Ноуравинде соблюдался такой порядок, что могла позавидовать королевская гвардия. Рыцарей, нарушивших правила хотя бы раз, он тут же с позором изгонял из замка, а тех, кто был чем-то полезнее других, отправлял в темницу на несколько дней, чтобы там, во мраке пещер, оголодавший воин забывал, что такое отдых на посту.

Ходили слухи, что командующий, когда только принял свой титул, казнил двоих рыцарей на месте, посчитав их ворами. Лорд Ренгард тогла вызвал Норта к себе и долго о чем-то разговаривал. С тех пор Берек сдерживал свой гнев, но был по-прежнему суров с солдатами. Он не любил стальных стражей, считая их бездумными тварями, готовыми убивать любого, кого сочтут опасным. Но наместник не дал ему упразднить миньонов, чем еще больше разгневал командующего. Теперь Норт был чудовищем для всех рыцарей замка и угрюмым дикарем для слуг и северного двора.

Лорд, лев и рыцарь медленно шли под взглядами пирующих. Глаза Ренгарда были обращены на высокий стол. Берек бегло осматривал трапезную, останавливая взгляд на том, что едят и пьют слуги. Но тут он увидел то, чего раньше не замечал. Улыбку.

Экордж, сидя на своем кресле, смотрел на брата и весело улыбался. Серебряный кубок он все еще держал у рта.

Увидев озорное лицо рыцаря, Норт вдруг стал еще мрачнее. В его глазах появилось какое-то недоверие, а губа презрительно изогнулась. Рука командующего скользнула вниз и, нащупав холодную рукоять огромного меча, остановилась.

В напряженном молчании наместник сел на самый высокий стул. Лев, моргнув, чтобы отогнать дым факелов, вдруг различил знакомую фигуру. Зверь повел черным носом и неожиданно громко зарычал, а потом стремительно сорвался с места и кинулся на Экорджа.

Мильтор вскрикнул, а Уэллоу резко вскочил с места. Берек выхватил меч, но тут же спрятал его в ножны, увидев спокойствие лорда.

Брат Ренгарда смеялся. Белый лев, встав на задние лапы, горячим языком лизал рыцарю щеку. Мужчина тепло посмотрел на зверя и погладил его серебряную шерсть, а затем отпустил.
-Кажется, он вспомнил меня раньше, чем ты, братец. - громко сказал Экордж, и зал радостно засмеялся. Звон кубков и веселый говор зазвучал с новой силой.

Командующий в холодном спокойствии прошел вперед и сел поодаль от Ренгарда. Руку с меча он так и не убрал.

Экордж заметил это и с улыбкой спросил:
-Вы все так же молчаливы и подозрительны, сир Берек?

Лорд с любопытством посмотрел на своего слугу, ожидая что тот ответит. Лицо Норта стало жестче, скулы сильно выступили, натянув кожу. В глазах появился гнев.
-Я все так же верен клятве, сир Экордж. - угрюмо ответил он и отвернулся.

Ренгард одобрительно кивнул и встал. Слуги вновь замолчали и подняли лица.

Лорд взял кубок, и Бильд заметил, как он все же похож на брата.
-Я вижу, что сегодня все собрались проводить меня в дальний путь под звон бокалов и рев огня. Я мог бы поблагодарить вас, но я не стану. Вы хотите пировать - так пируйте. Хотите смеяться - смейтесь. Я отбываю на рассвете. Приемником я оставляю своего сына Уэллоу.

Ренгард задумчиво посмотрел на отблеск факела на дне кубка. Он холодно провел глазами по лицам. Бильд под этим взглядом поежился. Он понял, что наместник хочет сказать что-то еще, но не может решиться.

Наконец, Ренгард осушил кубок и сел. Слуги подняли свои чарки и выпили за здоровье Уэллоу и честь Севера.

Экордж протер веки кончиками пальцев в кожаных перчатках. Глаза щипало от дыма. Он посмотрел вниз и увидел голодный взгляд белого льва, сидящего под столом. Рыцарь взял кусок утки в меду и кинул в открытую пасть. Зверь молча начал грызть мясо. Мед и жир текли по белой шерсти, словно золотые реки по зимнему снегу. Экордж улыбнулся.

Лорд заметил это и тихо проговорил:
-Кормишь льва? По мне, тебе больше подойдет свинья.

В глазах брата наместник заметил печаль, но губы рыцаря смеялись.
-Ты считаешь, что я способен убить три сотни воинов, брат?
-Я считаю, что ты не способен ездить на ком-то еще.

Увидев смятение брата, Ренгард улыбнулся и сделал еще глоток, а затем кинул мясистый кусок говядины с луком под стол. Лев принялся за еду, а лорд что-то шепнул Уэллоу и подозвал Норта.

Мужчина подошел к столу и отметил, что Экордж почему-то замолчал.
-Что прикажете, милорд?

Наместник поднял на командующего синие глаза.
-Близится рассвет. Не думаю, что успею сказать тебе это позже. Приглядывай за Уэллоу. Помогай ему в правлении так, как помогал мне. И...

Лорд понизил голос и кинул холодный взгляд на своего брата. Рыцарь молча пил из кубка, обводя глазами просторную залу.
-Будь осторожен с Экорджем. Я ему не доверяю.

Норт поклонился, давая понять, что все исполнит. Лорд кивнул, и Берек удалился.

Наместник взял в руки чашу и посмотрел на кровавую жидкость, что плескалась на дне. Он потянул носом терпкий запах вишни.
-Вино из южных лесов. - сказал он, попробовав. - Узнаю этот сладко-горький вкус. И сколько бокалов ты уже выпил, Уэллоу?

Светловолосый юноша только улыбнулся.
-Этого я и хотел. - сказал Ренгард. - Мне было пятнадцать, когда я впервые по-мужски напился. Это была... Медовуха, которую я смешал с черным элем и залил вот таким вот вином. Не знаю, зачем я это сделал. Наверное, хотел быстрее заснуть под столом. До сих пор помню, как болела голова с утра. Но я тебя понимаю. Тревожно вдруг стать правителем всего Севера.

Лорд потрепал сына за волосы, словно тому было тринадцать.
-Знаешь, Уэллоу... Напейся сегодня. В эту лунную ночь даже нимфы пляшут в огне.

Ренгард встал и направился к двери под удивленными взглядами пирующих. За ним тихо следовал белый лев.

***

-А все-таки он не был простым мясником.

В холодном погребе горели свечи. Их огоньки разгоняли мрак неприветливой серой комнаты, стены которой были уставлены толстыми дубовыми бочками с пивом, медом и южным вином. Блики пламени плясали на железных полосах, которые не были тронуты ржавчиной.

Мальчишка-прислужник лет шестнадцати с крестьянским лицом и узкими ладонями, одетый в льяную рубаху и меховую накидку, посмеивался, наливая себе в глиняную кружку тёмную жидкость. Напиток исходил белой пеной, которая текла через край и капала на пол, оставляя бледные следы на камне.
-Да... - весело продолжал мужской голос из глубины погреба. - Его меч был длинный и кривой, как языки их женщин. Ржавая сталь, вся в зазубринах, костяная рукоять. Лезвие такое огромное, что доставало мне до плеч. Правда, та штука, что ваш командующий, Норт, таскает у себя на поясе, все равно больше. Но представь, каково было мне. Когда эта громадина с тесаком несется прямо на тебя и вопит как дикий вепрь, думаешь только о том, как не обгадить штаны.

Слуга расхохотался, а голос приглушенно заговорил.
-Не знаю, чего тогда от меня хотели эти ублюдки, но я просто отбежал в сторону и смотрел, как эта жирная туша падает в песок. Он попытался встать, но брюхо не позволило. Я накинулся сзади и перерезал ему глотку. До сих пор помню, как булькала кровь этой твари.

Парень улыбнулся и выпил ещё пива. Затем прочистил горло и спросил:
-Не очень-то это честно, сир. Самаркандцы дикари, но и они, небось, не были рады, когда вы тому мужику ножом по шее провели. Не хорошо это.

Из темноты блеснула улыбка белозубого рта. К свету выступил Экордж. В руке он держал все тот же серебряный кубок, с которым не пожелал расстаться после пира.
-Знаешь, Флик, когда перед тобой стоит выбор между смертью от ржавого мясницкого ножа в чужой земле и бесчестием, тебе сразу становится плевать на рыцарство. Мой брат не одобрил бы. И этот истукан Норт тоже. Но знаешь, что я заметил? Чем выше титул, тем хуже представление о жизни. Легко рассуждать о чести, сидя в каменной крепости под защитой сотен воинов и стальной стражи. Но увидь кто-нибудь из них озверевшего бродиканца или племя песчаных фурий, они тут же забыли бы о своем высокородии.

Слуга приблизился к дальней бочке, которая была самой толстой из всех. Из тускло блестящего крана потекла струйка медно-золотистой жидкости, которая шипела и пенилась, наполняя кружку доверху. Экордж выпил ещё вина и с удовольствием потянул ноздрями запах меда, исходивший от напитка юноши.
-Узнаю эту бочку. - с улыбкой проговорил он. - В детстве отец держал ее для угощения знатных рыцарей.
-Лорд Ренгард давно никого не угощает. - отозвался Флик, делая глоток. - Когда умерла леди Анис, он прекратил всякие застолья. Этот пир был таким веселым после долгой скуки... Видит Аво, я хотел напиться, как свинья. Но пришел сир Берек и приказал следить за конюшней. Когда разрешили уйти, на столе остались только объедки. Попадись мне эта скотина Дат, который выпил бутылку эля, что мне отец прислал, я его...
-Что? - с любопытством спросил мужчина. - Поколотишь? Убьешь?

Конюх смутился.
-Ну... Я... Я его...

Экордж звучно засмеялся.
-Понятно. На словах мы все великие вояки. Но знаешь...

Рыцарь вдруг подмигнул юноше смеющимися глазами.
-Я могу научить тебя побеждать.

Лицо Флика засияло.
-Вы научите меня сражаться?
-Побеждать. - поправил мужчина с напором в голосе. - Что толку в умении махать мечом в поле, если против тебя лучник, сидящий в башне?

Экордж вдруг выхватил длинный нож, висящий на широком поясе сзади.
-Смотри, парень. - начал он, проводя пальцем по изогнутому лезвию. - Нож - это твое оружие. Им ты убиваешь, им же защищаешься.

В глазах Флика появилось недоумение.
-А как же меч? - он бросил удивленный взгляд на длинный полуторник, висящий в красных ножнах на поясе рыцаря.

Губы мужчины тронула ленивая улыбка.
-Длинный клинок нужен, чтобы принести клятву. Не будь у меня меча, я не стал бы рыцарем. Но в настоящей схватке он бесполезен. Только глупец будет доставать меч, когда сражается в кабаке. Или у себя дома.

Слуга засмеялся громким деревенским смехом.
-Дома? Зачем мне сражаться дома?

Улыбка пропала с лица Экорджа.
-Чтобы защититься от ночного убийцы.

Флик перестал смеяться и непонимающе посмотрел на рыцаря.
-В той схватке с самаркандским мясником меня спас не меч. Из плена фурий меня вытащил не меч. Когда я увидел пятерых бродиканцев, я остался жив не благодаря мечу. Это - сказал он, поднимая нож. - единственная причина, по которой я еще жив.

Вдруг он перехватил рукоять клинка, резко ушел влево и через мгновение Флик с ужасом ощутил прикосновение холодной стали к натянутой коже шеи.
-Запомни - ты идешь в бой не за славой. В чем прок людской молвы, если ты погибнешь? Хочешь умереть героем - валяй. Я учу жить победителем.

Сказав это, он убрал лезвие с горла слуги отошел в тень. Флик услышал приглушенный звук сглатывания и понял, что рыцарь пьет вино. Не успел он заговорить, как Экордж вновь появился перед ним, но уже справа.
-Удивлен? - оскалился он неровной улыбкой. - Чтобы выжить, нужно использовать все, что видишь рядом. Тень - твое укрытие. В ней ты сможешь перемещаться невидимым для противника. Главное - оставаться бесшумным.

Он резко отскочил назад, снова спрятавшись во тьме. Юноша попытался прислушаться. Минуту в погребе царила тишина. Лишь капал у дальней стены кран толстой бочки для медовухи. Флик, не слыша даже мышиного шороха, начал думать, что мужчина тайно вышел из комнаты. Он отвернулся от бочек. Но тут в углу что-то шевельнулось.
"В этот раз он меня не проведет!" - подумалось слуге, и он стремительно кинулся на звук.

Шорох за спиной заставил его осознать ошибку. В следующий миг он был сбит с ног сильным толчком, а у его глотки снова заиграл нож. Кажется, это капал не кран.
-Звуки тоже могут помочь. - улыбнулся Экордж, помогая ему подняться. - Стоит шлепнуть губами - и ты уже слышишь, как мед капает из бочки.

Рыцарь трижды произвел тот самый звук, который Флик принял за капание жидкости.
-А если кинуть в другой угол горсть вот этого, - с этими словами он открыл левый кулак, показывая серый рассыпчатый песок. - ты сразу решишь, что я прячусь там.
Мужчина расхохотался, но парню было не до смеха. Ему стало обидно, что какой-то приезжий рыцарь, которого презирает собственный брат, учит его убивать. Да еще и смеется над каждой неудачей!
-Это нечестно. - буркнул он наконец. - Все это - и тени, и звуки, и песок...

Лицо Экорджа вдруг стало жестче.
-Забудь о чести. - холодным как лёд голосом ответил он. - Прячься в темноте, бей ножом в спину, выдавливай глаза, кружись вокруг противника, изматывай всех, кто пытается тебя убить. Ты хороший парень, Флик. Но слишком мечтательный. Думаешь, рыцарство - это сияющие доспехи и благородные поединки за честь прекрасной дамы? Ты никогда не думал, почему все эти истории о чести и отваге рассказывают не воины, а сказители?

Юноша хмуро пожал плечами.
-Потому что все честные воины уже мертвы. Хочешь жить - умей побеждать кровью и обманом. Величайший рыцарь в истории не был прекрасен и благороден. Он ездил на грязной свинье, носил ржавые доспехи и огромный нелепый меч с таким же нелепым копьём. Но он убил три сотни великих и честных воинов. Все потому, что он хотел жить.
-Это просто старая глупая песня. - обиженно пробормотал Флик.

Экордж примирительно улыбнулся.
-В каждой старой истории есть доля правды. - задумчиво ответил он, но в его глаза снова вернулись веселые огоньки.
-Знаешь, Флик, я...

Внезапно дверь в погреб распахнулась. Несколько свечей потухли из-за сквозняка. Рыцарь и слуга долго щурились, пока наконец не различили огромную фигуру сира Берека.
-Экордж, лорд Ренгард отбывает в столицу. - грубым голосом сказал командующий. - Он хочет, чтобы вы явились в Белую Залу.

Рыцарь только улыбнулся, кивнул юноше на прощание и вышел.
Флику стало неуютно в одной комнате с громадой Нортом, и он поспешил было за Экорджем, но твердая как камень рука мужчины остановила его. Уродливое лицо сира Берека пристально уставилось на слугу. Выпученные глаза были холодны, но в их глубине юноша заметил гнев, смешанный с презрением.
-Ты. - повелительно проговорил командующий. - Убери здесь.

Затем огромная спина Норта повернулась, и рыцарь тяжелыми шагами вышел из погреба.

***

Белая Зала представляла собой просторный круглый чертог из холодного серого камня, который сиял белесыми прожилками, за что комната и получила свое название. В замке нечасто можно было встретить место, стены которого не были увешаны знаменами. Белая Зала являлась именно таким чертогом. Здесь не было ни стягов, ни оружия, ни даже очагов. Отсутствие последних приводило к тому, что в комнате всегда было холодно. Но это не беспокоило обитателей Ноуравинда. Это место пустовало почти три сотни лет. Лишь призраки - вечные слуги горной крепости, имели право жить здесь.

Об этом думал Уэллоу, стоя у круглого гранитного постамента, что находился в середины залы. На нем был вырезан герб Архонов - извилистая спираль, обрамленная причудливыми линиями и пятнами. Постамент с четырех сторон ограждали стражи. Это были высокие каменные глыбы с грубо вытесанными мужскими лицами. Тихий свет факелов, пляшущий на серых камнях, искажал лица изваяний до неузнаваемости, делая их похожими на трупные маски, застывшие в предсмертных муках.

Молодой лорд посмотрел назад, через левое плечо. Там стоял Мильтор, с опаской и затаенным страхом, плохо скрываемым за личиной спокойствия, смотрящий на стражей.

Старый Бильд, назначенный кастеляном замка, устроился в стороне от постамента. В полумраке его морщинистое лицо делалось похожим на сушеное яблоко.

Ренгард стоял впереди всех. Он что-то говорил Олису, одному из семерых рыцарей, что находились тут же.

Вдруг кованые двери залы распахнулись. В комнату вошел Экордж. За ним, словно каменное изваяние, следовал сир Берек.

Увидев брата, наместник кивнул. Рыцари в блестящих нагрудниках обступили лорда, и он, последний раз окинув всех присутствующих взглядом, полным печали, взошёл на постамент. Трое воинов были рядом с ним. Еще четверо стали рядом со стражами и положили руки на их холодные каменные лица.

Ренгард вдруг тяжело вздохнул и посмотрел сыну в глаза. Уэллоу дрогнул. На дне зрачков правителя Севера застыла вязкая грусть.
-Никогда еще я не был так далеко от дома. - с тоскою в голосе сказал он. - Но король пожелал меня видеть, и он получит желаемое. А теперь - прощайте.

Мильтор с недоумением помотрел на господина. Он явно не понимал, как наместник собирается попасть в столицу.

Неожиданно Уэллоу увидел, как глаза отца стали наливаться синим цветом. Это не было похоже на обман зрения. Чёрные зрачки лорда окутывал голубоватый огонь.

Вдруг лица стражей стали оживать. В них зародился синий огонь, который становился все сильнее. Рыцари с нарастающей тревогой смотрели на каменное возвышение, где их повелитель поднял руки. Ладони Ренгарда горели лунным сетом.

Вдруг что-то выспыхнуло. Наместник засиял огненными лучами, а спираль, высеченная на постаменте, исторгла из себя столб синего цвета. Рыцари закричали, но их тут же поглотило пламя, и вопли умолкли. Зал озарился голубым сиянием, Уэллоу прикрыл лицо руками. Будто откуда-то издалека он услышал звон. Звук все нарастал, пока вдруг резко не оборвался.

Синее пламя потухло.

Юноша открыл глаза. Мильтор в ужасе озирался по сторонам, старый Бильд кашлял, сир Берек оглядывал всех угюмыми глазами, а дядя Экордж удивленно смотрел на постамент.

Отец исчез. Рыцари, стоявшие рядом и касавшиеся стражей, пропали вместе с ним. В Белой Зале воцарилась тишина.

Перейти к главе 14